Lovely

Я — твоя медленная звезда
В глубине далёкого моря,
Того, что влечёт...
Я — твоё грустное солнце
С букетиком фиалок под дождём...
Я — имя твоё, произнесённое жестом
Беспризорного ветра
На берегах тишины...

Двигаясь без цели под дождем и солнцем, я очутился на перекрестке малознакомой части города, где и увидел это. Не знаю почему, но я как-то уже знал, что будет дальше. Впереди был целый день, и было понимание того, что этот день — один из многих в последовательности, называемой жизнью. Было ощущение случайности реального и его малозначительности. Будто бы я был уже однажды кем-то, кого стоило бы ждать... Мне стоило бы позвонить ей, хотя я понимал, что я так и не найду подходящих слов… стоило бы позвонить ей…

(c)

@темы: bjd, Максим

---

Winter

nedonebo – расстаётесь, чтобы встретиться

@темы: bjd, Максим

---

Le Portrait de Petit Cossette. Cosplay

Сosplay/косплей:

Фэндом: Портрет малышки Козетты / Le Portrait de Petit Cossette
Косплеер: Okami
Фотограф: Семён Петровичев
Город: Воронеж

Спасибо всем, кто помогал мне в осуществлении моей мечты: Вере Валерьевне, Юле, Дракону и, разумеется, фотографу — Петровичеву Семёну!

Download Yuki Kajiura Somewhere I Belong for free from pleer.com

кучафоток

@темы: cosplay, косплей, Козетта

---

Тоска уходит, уступая место чему-то новому и светлому.

Cкачать Земфира Прогулка бесплатно на pleer.com

После неудачного и размытого года жизнь Максима, кажется, наладилась, и теперь, счастливый, он пьёт сладкий кофе по утрам, улыбается, печатает любимой письма и работает над интересным, но сложным проектом. Максу больше не хочется выпить крепкого виски или закурить первую в жизни сигарету. Зима этого года оказалось гораздо благосклоннее к герою, чем прошлая.

Как отмечает сам Максим, всё более-менее пришло в порядок ещё осенью: хандра потихоньку ушла и, закончив основную работу над своей скульптурой, Макс отправился на отдых в Италию. Новые впечатления, тёплое солнце, голубое море и, разумеется, знакомство с А́лией — своей возлюбленной — пошли ему на пользу. После отпуска в Россию Максим, как оказалось, вернулся ненадолго: в Новый год он улетел в Амстердам к Алее, где замечательно провёл с ней время, исполнил некоторые мечты и потерял свой первый единственный, неповторимый, девственный поцелуй. Даже головная боль и тошнота, приключившиеся перед вылетом из-за весёлых коктейлей ночного клуба Амстердама, не испортили ему радостных впечатлений от города, самого ночного клуба и прогулок с Алией. Поборов похмелье уже в России, Максим понял, что двигается в правильном направлении. Он больше не одинок и не так боязлив (к примеру, как-то по осени он отправился на дискотеку под открытым Питерским небом, где потрясно и с удовольствием танцевал, заинтересовав этим группу молодых людей. Особой дружбы с ними не вышло, однако приятно знать, что то, что ты делаешь, нравится другим, ты привлекаешь к себе внимание). Помимо хорошего настроения и похмелья, из Нидерландов Максим привёз модный шарф серого цвета.
В феврале же наш герой всерьёз занялся своей скульптурой, доводил её до совершенства, наносил последние штрихи, ведь выставка, которая могла окончательно изменить его жизнь, близилась. С каждым новым днём Максим волновался всё сильнее, в десятых числа ему уже звонили организаторы и договаривались о деталях. Скульптура, над которой Максим работал почти пять лет, многое значила для него: она — это дань, памятник его родителям, его сердце и пот, частица души и, разумеется, способ заявить о своём таланте. Несмотря на все переживания, где-то в глубине себя Соболев младший уже интуитивно знал, что у него вот-вот удастся встретить свою любовь и добиться успеха на выставке.
Думаю, стоит отметить, что же всё-таки представляет из себя детище Максима; скульптура выполнена из искусственного мрамора, она довольна большая, ростом чуть ниже Макса, занимает много места. Примерно в центре мраморной подставки расположена фигура сидящей на коленях женщины, она одета в мафорий, спадающий ей на глаза. В руках она держит чашу с бутонами роз. Позади женщины в вполоборота стоит волк, голова которого повёрнута вправо (для зрителя). Волк достаточно широко расставил лапы и нахмурился. Его длинный пушистый хвост как бы обнимает женщину, кончиком касаясь её живота. Слева (опять же для зрителя) композиции на задних лапах стоит мощный медведь, своим телом он как бы прикрывающий и волка, и женщину. Он оскалился, но на его груди можно заметить выточенное сердце. С его плеча спадает покрывало, которое стелется под ноги женщине и волку. Необычное, своеобразное и красивое произведение.

Как и говорилось в биографии Максима, выставка открылась именно в день его рождения, в день его двадцатишестилетия. День был солнечным, настроение — приподнятым и взволнованным. Скульптура уже стояла в выставочном зале, ожидая своего создателя, зевак и критиков.
Прибыв на место, Максим с бокалом вина стоял недалеко от своей работы и тихо наблюдал за реакцией зрителей. Также во время выставки ему звонил Роджер и поздравлял с днём рождения.
Где-то к вечеру к Максиму подошёл мужчина, на вид лет пятидесяти, и поинтересовался, он ли автор работы и не жалеет ли он выслушать предложение об одной сделке. Максим согласился.
Вечером, после выставки, часов в девять, Максим, мужчина и ещё несколько человек отправились в небольшой ресторан. За ужином и несколькими рюмками виски они обсудили вопрос о сотрудничестве; Соболеву была предложена работа в одной фирме, но перед этим он должен будет пройти что-то вроде испытательного срока. Летом недалеко от Парижа запланировано грандиозное строительство храма; до лета Максим и другие молодые художники и скульпторы должны будут предоставить эскизы скульптур, которые украсят храм. Если начальство всё устроит, то Максим отправится во Францию для строительства. Естественно, за большой гонорар. А позже, в случае, если абсолютно всё сложится удачно, Максима примут на постоянную работу в фирму (или как её там). Разумеется, это то, что Максим так долго ждал, и поэтому сразу же согласился. Сделка была заключена.
После разговора Максим вызвал такси и отправился домой. Он был счастлив и немного пьян; в окна такси был виден ночной Питер, наполненный огнями. Далёкое, тёмно-синее небо казалось бархатным, и где-то в его глубине мерцали и падали звёзды.

— Жаль, конечно, если из-за Франции не получится летом уехать в Великобританию, домой, — чуть позже отмечал наш герой. — Я затосковал по Англии с приходом первого в этом году солнца.

Пятнадцатого апреля у мамы Максима должно было быть день рождения, поэтому Соболев младший, недолго думая, решил по весне отправиться в Великобританию, побыть дома, постоять у могилы родителей и окончательно привести свои мысли в порядок. Кто знает, сможет ли он летом свидеться с Алией во Франции или Англии, но это дело времени. Тоска уходит, уступая место чему-то новому и светлому.

Немного об Алие

А́лия — уроженка Нидерландов, со своей семьёй проживающая в городе Алмере (находится примерно в 30 минут езды от Амстердама). Она младше Максима на шесть лет, но наши герои считают, что это не такая уж и большая разница в возрасте. В общем-то, они правы.
У Алии красивые голубые глаза, бледная кожа и светлые волосы длиной немного ниже лопаток. Она хорошо сложена, среднего роста — примерно 170 см (впрочем, для Максима, конечно, она вовсе не высокая). Как отмечает Макс, Алия немного застенчива, но очень интересна, умна, приятна и женственна, обладает очень красивой улыбкой.
В Риме наша героиня оказалась по учёбе. В университете она изучает литературу, и поэтому для исследовательской работы ей потребовалось отправиться в библиотеки Италии. Поселилась она в том же отеле, куда чуть позже приехал и Максим. Познакомились они достаточно банально, но очень мило. Когда Максим спустился вниз на ужин, он заметил симпатичную девушку, которая внимательно его рассматривала. Они улыбнулись друг другу, но знакомиться не стали. Чуть позже, вновь заметив Алию, Максим всё же решился к ней подойти. Девушка, как уже говорилось, оказалась нидерландкой, но хорошо говорила по-итальянски (в отличие от Максима) и по-английски. Они немного поболтали, понравились друг другу. Алия заинтересовалась его рисунками, работами, попросила как-нибудь их ей показать. За неделю, что Максим провёл в Италии, они с Алией много гуляли, болтали, вместе ездили к побережью. На прощание они обменялись электронной почтой и обещаниями увидеться снова.
По приезду в Россию Максим сразу же написал Алие письмо. И тут понеслось…

---

Good morning, dear. Some coffee for breakfast?

Download Joshua Radin Winter for free from pleer.com

---

С днём рождения!

Сегодня дорогому mr. Max'у исполняется двадцать шесть лет. Он совсем уже взрослый *слёзы умиления*!

Желаю ему успехов, любви, счастья и хорошего настроения! И дарю маленькие подарочки, которые, надеюсь, Максику приглянулись.

Happy Birthday! \m/


Cкачать Mujuice Милый друг бесплатно на pleer.com

@темы: bjd, Максим

---

Спокойной ночи, Сладкий, или "кучафоток"

Прослушать или скачать Агата Кристи Опиум для никого бесплатно на Простоплеер

"Ты будешь мёртвая принцесса, а я — твой верный пёс" (с)

+

@темы: фото, я, bjd, Максим, bjddolls

---

Good morning

AFI – The Killing Light

больше солнца в глазах

@темы: bjd, куклы, Максим, bjddolls

---

Максим (загадочный такой)

Агата Кристи – Письмо (Оригинал)

больше загадочности

@темы: кукла, куклы, Максим, dolls, BJD

---

Витиеватые дороги прокуренной жизни в поездах Санкт-Петербург-Англия; история Максима

Итак, уважаемые путники, настало время поведать вам историю о Максиме Валерьевиче Соболеве.
Я долго собиралась с духом, и руки наконец-то дошли до клавиатуры.
Не смею задерживать — сразу же начинаю рассказ об этом молодом человеке.


Максим родился 15 февраля ****г. В Англии, город Манчестер. Его родители — Валерий и Люсинда (Люси) Соболевы (девичья фамилия матери — Скарлетт) — были несказанно рады своему первенцу и с самого раннего детства вкладывали в мальчика всю свою любовь, силы и воспитывали его по последнему слову техники.
Пожалуй, осветим родословную нашего героя.

Отец Максима родился и до 23 лет проживал в России, в Санкт-Петербурге. С отличием закончил факультет юриспруденции, что помогло ему практически сразу после выпуска из ВУЗа поехать в Англию для работы/создания своего дела-бизнеса. Благодаря знаниям и удаче у молодого Валерия стало всё получаться, и поэтому новою жизнь он начал именно в Англии. Через год своего проживания там, в 24 года, познакомился с девушкой по имени Люсинда, его ровесницей и, можно сказать, коллегой.
Мама Максима в своё время также выучилась на юриста, но данная профессия не очень-то её привлекала — она была творческим человеком, подающей надежды художницей (следует отметить, что отец нашего героя тоже был не равнодушен к искусству, но лишь в качестве зрителя). Параллельно с учёбой в ВУЗе Люси ходила на художественные курсы, была знакома с преподавателями живописи из различных университетов. Несколько её картин даже были отобраны на некоторые английские выставки искусства. Всё вышесказанное помогло ей устроиться преподавателем в Манчестерский Университет по направлению живописи. Кстати, существует семейная легенда, что предки Люси в-каком-то-там-поколении тоже были русскими.

Время шло; и через три года после знакомства Валерий сделал предложение Люсинде Скарлетт, после чего в одном из крупнейших городов Англии образовалась семья Соболевых (#норма).
Отмечу, что Валерий и Люсинда (по настоянию, естественно, Валерия) устроились также в одну компанию и вместе начали продвигаться по карьерной лестнице и грести бабло, образовав достаточно сильный деловой дуэт. Впрочем, занятие бизнесом не мешало Люси заниматься живописью и параллельно преподавать в ВУЗе.

В общем, родители Максима были людьми добрыми и способными, деньги зарабатывали только честным трудом и очень любили своего сына, своё дело и жизнь. У Максима самые-самые лестные и светлые воспоминания о маме и папе.

Когда родился Максим, его родители прикупили двухэтажный, большой дом практически в центре Манчестера и начали потихоньку его обустраивать отменной жидкокристаллической плазмой, кожаными диванами и пр., пр. Поэтому Максим жил не только в любви, но и в обеспеченности — что, имхо, очень хорошо.

В детстве Максим был ребёнком спокойным и усидчивым; ему не то чтобы тяжело давались знакомства и общение с другими ребятами, но он был замкнут и тих гораздо сильнее других детей. Беганью по улицам с местными мальчишками Макся предпочитал размеренные прогулки с папой, шумным играм — передачи про животных, книжки с картинками и времяпрепровождение в маминой мастерской, залитой светом, среди полотен и красок. Кстати, талантом и увлечением мальчик пошёл именно в маму — в детстве он любил всё, что было связано с живописью, а главное — лепкой из чего-нибудь.
В целом Максим был мальчиком здоровым и очень смышлёным, но вот зрение подвело: в детстве оно было порядка -5, а затем испортилось и до -7. Поэтому с детства Соболев младший приговорён к очкам.

Мальчик рос, и в семь с половиной лет его отдали в школу, в которой он проучился до 18 (естественно, как и у всех британцев этому предшествовали ещё два года обучения и экзамены для перехода в новую школу). Школа была государственная, но достаточно элитная — будучи более взрослым юношей Максим существовал в одном классе с «богатенькими сынками» впрочем, такими же богатыми, как и он сам. В классе у него были хорошие отношения с ними, одно время они даже считались с друзьями, но в целом ребята были с небольшой гнильцой, так что Максим не очень-то по ним и скучает скучает он разве что по своей молодости.
К слову, в школе большая часть и учителей, и учеников называли его Максом, а не Максимом, потому что для англоязычных так привычнее.

Каждые летние каникулы отец брал Максима в Россию, в Петербург (естественно, у мальчика, можно сказать, было две Родины и два родных языка), в сравнительно небольшой с десятикомнатную квартиру дом, купленный и отделанный специально для папы с сыном. Поначалу Максим не понимал, что может быть страшного в перелётах в самолёте, а затем стал побаиваться, но вида не подавал.
Естественно, по приезду мальчик навещал свою бабушку, которая всегда старалась накормить, ибо «внучек гремел костями». Деда по папиной линии у Максима не было.
Кстати, в своё время Максим даже подружился с одним мальчиком из Питера, а потом, став старше, зарегистрировался в русскоязычном «vk» (кому интересно: vk.com/dead_boy_m).

Чем взрослее становился наш герой, тем сильнее давала о себе знать его тяга к искусству. Заваленная книгами комната, наброски в тетрадях и альбомах, каждодневное наблюдение за тем, как рисует мама, разговоры с ней о тех или иных художниках/материалах, первые попытки лепки из скульптурного пластилина и пластика. В общем, для того чтобы понять, что в семье растёт скульптор, много времени не потребовалась.

В подростковом возрасте Максим, помимо занятий художественной самодеятельностью с мамой и обучения в школе, как и все пытался найти себя и прочее-прочее. От этого — интерес к неформалам, проколотая в 15 лет бровь и попытка ходить на танцы. К сожалению, танцами он прозанимался всего две недели, ибо, цитирую, «музыка на занятиях была отвратительная». Однако двигается Максим замечательно, талант не пропьёшь.

Как вы, дорогие путники, можете заметить, до 18 лет у этого юноши всё было чудесно. Да и будущее ему было уготовано пресветлейшее, если бы не одно но…

В 18 лет Максим, как и хотел, поступил на художественное отделение Манчестерского Университета (да, там, где преподавала его мама), чтобы впоследствии стать величайшим скульптором.

Первого сентября был тёплый и солнечный день, и Максим предвкушал начало новой жизни. К нему, э, на линейку заехали родители, помахали издалека и улыбнулись, наверняка с мыслями о том, что их дорогой мальчик стал уже совсем взрослым. Затем Соболевы старшие отправились по делам на работу, в компанию.

И после своих первых занятий в ВУЗе ничего не подозревавший Максим отправился домой, но родителей в нём не оказалось. Зазвонил мобильный — по ту сторону трубки был Роджер, хороший друг семьи, первый помощник в делах родителей на работе и, плюс ко всему, крёстный отец Максима. Рассказал он вот что: практически сразу после того, как родители ушли с торжественной линейки, их убили. По предполагаемой и самой разумной версии — конкуренты-недоброжелатели, захотевшие убрать удачный союз.

Максиму родители оставили теплейшие воспоминания из детства, прозвище — волчонок, два дома (в Англии и Питере) и карточку с несколькими миллионами рублей.
Пять лет, проведённые в ВУЗе, Максим почти не помнит. Всё время после похорон родителей затянуто мраком. Лишь клочки: как жалели его преподаватели и по совместительству коллеги матери; ежедневное скучание по родителям, строгое и непривычно печальное лицо Роджера, обещавшего помогать; как на втором курсе Максиму в специальном порядке начислили стипендию «как способному студенту»; как вместе с ребятами с факультета он ставил танцы и отдавал этому всего себя; килограммы пластилина, глины и искусственного камня. То, как пришлось говорить своим бабушкам о смерти их детей (к слову, мать Люсинды незадолго до трагедии похоронила и своего мужа). Словно абсолютно выпавшие шесть-семь лет из жизни, воспоминания о не-поцелуях и не-встречах со своей любовью и друзьями и страх, что когда-нибудь из-за виртуальных рублей его уберут тоже. От этого — желание убежать и скрыться.

О д и н о ч е с т в о

После обучения Максим на полтора года устроился преподавателем в Университет, а затем, в двадцать пять лет, принял решение уехать в холодный, успевший стать чужим Санкт-Петербург. Непременно поездом. И всё-таки стать на своей второй Родине великим скульптором.

Переезд.

Необязательно к прочтению

Bryan Adams – Sound The Bugle

Повествование от лица Максима

Холодно и снежно; холод — повсюду, снег — у меня в глазах и внутри.

Поутру в Англии было прохладно и солнечно, даже радостно, я бы сказал. Всем, но не мне; не хотелось просыпаться, вставать, завтракать да и попросту двигаться; мечтал о том, чтобы вновь зарыться лицом в подушку, постараться не пропустить два-три тёплых, тяжёлых сонных вдоха и заснуть, забыв о билетах в Лондон и в Россию, о том, что со мной случилось. О том, что я вообще есть где-то среди 6.999.999.999 людей. Что я — последний из них.

Мама с папой смотрели на меня добрыми и светлыми глазами с пыльных, мутных фотографий; я давно хотел положить все рамки, все фотографии вниз лицом, но взял их в руки и, не протирая от пыли, уложил в сумку. Когда-нибудь я смогу укрыться от этих снимков и взглядов. Надеюсь.
Наверное, именно родители вновь подняли меня с постели.

Теперь даже Университет не ждёт меня.

Не хотелось думать, а тем более вспоминать о чём-то.

Завтраку я предпочёл картины и свои работы в мастерской. Картины как всегда сияли, ощущение, будто они были даже рады мне; казалось, скульптуры были напуганы вместе со мной. А картины больше ничего не боялись — они пережили все свои страхи и теперь, даже после смерти мамы, их создателя, они могут улыбаться. Я укрыл их, погладил, ненадолго прислушался к ним. Моё сердце не билось с ними в такт.

Я взял одну картину с собой — она сама глубокая, у неё душа шире, у неё воспоминаний светлых больше. Возможно, поэтому она на самом деле самая грустная.

«Город Рекурск» © — мне кажется, это от слова «рекурсия». Значит, дороги «Манчестер-Лондон-Париж-Москва-Санкт-Петербург и Санкт-Петербург-Москва-Париж-Лондон-Манчестер» закончатся только вместе с моей жизнью, но, я думаю, ещё целую вечность будут сниться мне в посмертных снах. Эти дороги всегда будут вперёд и будут каждый раз вести меня к прошлому. Но его уже никто не вернёт.

Хотелось потерять очки, чтобы не видеть, который пошёл час, и поэтому не попасть на поезд; чтобы научиться лепить скульптуры с закрытыми глазами — по памяти, ощущая пальцами каждую ошибку и изгиб, наконец-то прочувствовать душу каждой работы; чтобы не увидеть, как кто-то убивает меня.
Но я снова надеваю очки, потому что ещё не всё потеряно; а это потому, что ещё не всё найдено.

Было страшно не-уезжать

Я бы не хотел падать, не хотел бы видеть, что там, выше облаков — поэтому выбрал поезд, а не самолёт.

Я пообещал Манчестеру, дому, пообещал укрытым чехлами картинам ещё не раз к ним вернуться. Пообещал это и самому себе. Мисс Томпсон (соседка) же поклялась не забывать о моём прошлом, скрытом в этих вещах. Интересно, что из прошлого я бегу также в прошлое: к тому дому, который когда-то был светлым и каждые новые летние каникулы непривычным. Но это вовсе и не побег от прошлого, это просто побег.

Роджер лишь напугано, с сожалением глядел мне вслед. Ненавижу называть его «Роджер», потому что я с ним не на «ты».

Россия была ничем мне не обязана, а Англия уже не могла меня спасти. Но и Россия тоже. Россия могла укрыть — но не спасти. Почему-то граница Англии с другими странами была очень важна для меня — это как граница между тобой, твоим внутренним миром, снова тобой и обществом, другими людьми. Но я был напуган Англией, как бываешь напуган своими мыслями и мечтами. Но я не был уверен, что Россия не нагонит на меня страха.

Поезд был чёрный и большой; смутившись, помявшись сминуту, я вступил на первую ступеньку, затем на второю и как будто против собственной воли прошёл в свой вагон. Было страшно оставаться в Англии, но и уезжать из неё не менее страшно. Чувство страха перед чем-либо и не должно было исчезнуть, Россия могла лишь обезопасить на время, но не избавить от страха.

Я ехал один, и когда поезд, мерно пыхтя и покачиваясь, пересёк границу Англии, у меня с губ сорвался вздох, и я задремал.

«Если ты всё ещё здесь, есть два выхода: аэропорт и вокзал.
Эмигранты с жирными чемоданами, моя новая тёплая куртка,
Да ты и сам всё знаешь, привет из Санкт-Петербурга!» © — это было со мной всю дорогу.

Короткие пересадки, остановки, десятки городов и стран — всё быстро, размыто и мельком.

Прошли, наверное, одни сутки, и я потерял счёт тому, сколько раз проваливался в полудрём и сколько приёмов пищи я пропустил. Спать хотелось до безумия, но было ощущение, будто сил на то, чтобы заснуть, не осталось. Очки запотевали.

Книги, которые я взял с собой, не могли мне ничего рассказать — они молчали, не понимая, чего же мне нужно. Цвета картины поблёкли, но главное, чтобы где-то здесь, в вагоне, на ветру сама картина не потеряла своих воспоминаний и сердца. Я уже не мог утратить своих воспоминаний, а за сердце немного волновался. Оно ещё должно кого-то найти, что-то узнать, что-то сохранить и не потеряться в вагонах. Вагоны, поезда — они похожи на связь; и должны ещё с кем-то меня связать.

Заканчивались вторые сутки.

Я запрокинул голову и полуоткрытыми глазами смотрел в окно — уже Россия, куча снега, этот снег залеплял окна, наполнял глаза своим отражением, падал, валил, сбивал с ног отрывки моих воспоминаний; раньше я был в России только в летних месяцах, поэтому снег никак не напоминал о счастье. Холод. Тысячи мгновений, и все быстрые, все острые и непонятые мной. Если бы я не писал, а говорил это, то изо рта бы шёл холодный, густой белый пар, а голос бы был писклявый, надорванный, неспокойный.

По дороге из Москвы до Петербурга заснул.

Потом меня разбудили — пора сходить с поезда.

В Санкт-Петербурге был поздний вечер, пушистый снег падал и падал, падал, а озябшие фонари слабо, но уверенно сияли мутным светом. С двумя большими сумками и картиной я недолго стоял, не шевелясь, на вокзале, а затем, путаясь в следах, в своих воспоминаниях, заученных маршрутах пошёл… домой(?) Домой к папе(?) В дом папы(?) В мой (новый) дом(?)

***

А потом бутылки с вином и виски. Сильное желание начать всё заново.
Подготовка к будущей выставке в феврале, которая начнётся прямо в день его рождения. Недели в поездах Санкт-Петербург-Англия и наоборот. Общение лишь с продавцами и своей хранительницей.

И вопрос: куда идти дальше?

@темы: Максим, куклоистории

---

Я родился!

Как-то так.